Канцлер империи - Страница 101

101

Предположим, у вас есть сосед, а у соседа — шуба. И перед вами стоит задача эту шубу… того. Если вы возьметесь за дело тупо и без фантазии, то, будучи даже гигантом кишечника с трехметровым обхватом талии, все равно за один раз равномерно покрыть всю шубу слоем говна толщиной даже в пять миллиметров у вас не получится. Но если подойти к процессу творчески, то можно догадаться, что обрабатывать нужно не все, а только наименее доступные для чистки места, а в процессе работы еще и вывернуть шубу наизнанку. Но я всегда был сторонником специализации. И, значит, теперь требовалось найти, а не найдется — воспитать специалистов по выворачиванию истории наизнанку — в дополнение к тем, что у меня уже были, но таких сложных действий производить не могли.

Сразу после начала чтения первоисточника я удовлетворенно крякнул — все правильно, отцу-основателю вовсе не обязательно подниматься до заоблачных высот бреда — для этого мгновенно найдутся продолжатели. Не говорил Хоменко про то, что Петр Первый и Иван Грозный — это одно и то же лицо. Как раз наоборот, он считал их вовсе даже разными — в частности, потому, что, по его мнению, Иванов Грозных было ровно четыре штуки, а Петров — ни одного. Имеющегося же в официальной истории якобы Петра на самом деле звали Исааком, и он был самозванцем. И про то, что Батый был всего лишь одним из имен Александра Невского, Хоменко тоже ничего не писал, это за него придумал один известный романист. Ну, а потом менее известный вообще открыл, что по-настоящему этого человека звали Наполеон Бонапарт. А уж кто придумал, что Великую Китайскую стену построили в середине пятидесятых по личному распоряжению Мао, я даже не стал вспоминать, потому как видел данную стену лично и гораздо раньше.

Тут я на минутку отвлекся от чтения, потому как вспомнил, в каком контексте мне показался знакомым севший за долги народоволец Морозов. Вовсе не как борец за народное счастье, а всего лишь как предшественник читаемого сейчас Хоменко! То есть Морозов вот-вот должен был сочинить нечто подобное, если уже не сочинил. И, значит, правильно моя интуиция сработала…

Разумеется, я не собирался ставить перед ним конкретную задачу со сроками и вознаграждением по выполнении. Но побеседовать-то с принявшим деятельное участие в его судьбе канцлером он сможет? И попутно помочь тому канцлеру разобраться в давно мучающих его вопросах истории вообще и Соединенных Штатов в частности. И не важно, что истории у них с гулькин хрен. Степень запутанности — она от длины не зависит. История Российской Федерации еще короче, но вы, например, можете твердо сказать, с какого моста и как летал ее первый президент? Вряд ли, потому как мне приходилось читать аж целых три только официальных версии, где различалось все, вплоть до направления полета, и это помимо нескольких полуофициальных. И ничего удивительного, если по поводу некоторых событий трехсотлетней давности у меня возникнут сомнения. Мол, неужели пассажиры «Мэйфлауэра» были отъявленными козлами? Нет, не так. Лучше — не может быть, чтобы те, кого народ Америки считает своими родоначальниками и от кого ведут свое происхождения самые влиятельные семейства Нового Света, вдруг через одного были натуральными гадами и уголовниками, на которых и пробы ставить негде! И приплыли они туда не триста лет назад, а, как мне недавно начало казаться, еще при Генрихе Восьмом, потому как рожи у них больно гнусные, ну прямо как у этого короля… В общем, надо будет набросать общие направления, подлежащие выворачиванию, и подумать, как сподвигнуть Морозова именно на этот труд. Причем желательно бескорыстно, потому как я уже давно подметил совершенно четкую закономерность в деле художественного творчества. Если нужен добротный ремесленный труд, исполнителю надо хорошо заплатить. Но если вдруг появляется вариант, что работа может быть сделана талантливо, ни в коем случае нельзя переборщить с оплатой! Гениальное же может возникнуть только как следствие самопроизвольного душевного порыва и исключительно задаром, причем лучше, если в процессе творения автор будет нищ, голоден и не отвлекаем благополучной семьей. А такая серьезная вещь, как извращение истории великой державы, действительно достойна гениального или как минимум талантливого исполнения.

Так что я, не медля, написал бумагу в секретариат, где отменил свое недавнее распоряжение о беспрепятственном допуске ко мне Морозова, как он объявится, и другую, Танечке, где попросил в темпе изучить особенности характера этого достойного человека.

Глава 39

Сразу после Рождества мы с Гошей договорились, что межмировая встреча на высшем уровне будет устроена в середине февраля, но не позже двадцатого числа, а происходить и она, и дальнейшие аналогичные будут в Вольфшанце, которое все равно потеряло статус обиталища Волкова, ибо он обрел свободу передвижения и купил небольшой особняк в Гатчине. А в его бывшей не то резиденции, не то тюрьме теперь проводились масштабные работы по резкому увеличению уровня роскоши и повышению плотности электронных устройств на квадратный метр. Портал должен был открываться оттуда в коттедж на Торбеево, а само открытие мы с Гошей будем устраивать из моего кабинета — опыты по дистанционному созданию портала прошли успешно. Ну, а потом он поедет на встречу с гостями, а я останусь смотреть и слушать ее из своего обиталища.

Ремонт в Вольфшанце был уже закончен, и теперь туда свозились всякие ковры, картины и не очень большие статуи из Гатчины и Эрмитажа, а отец Антоний готовился к освящению только что устроенного там небольшого внутреннего храма. В общем, Гоша готовился ко встрече умственно, то есть проигрывал различные варианты переговоров, а я — физически, то есть через день мотался в Вольфшанце и смотрел, как делается все запланированное, и не нужно ли еще чего добавить.

101